Правила игры Дениса Колодина

11 января исполняется 35 лет экс-защитнику сборной России Денису Колодину. Один из волгоградских воспитанников Леонида Слуцкого, пожалуй, успешнее всех пытался разбить извечную связку из Сергея Игнашевича и братьев Березуцких в центре обороны национальной команды, и на памятном Евро-2008 провёл в основе четыре матча, несколько раз едва не забив в четвертьфинале Ван дер Сару чуть ли не с центра поля. На клубном уровне Денис приложил руку к двум самым успешным сезонам «Крыльев Советов» и «Динамо» в современной истории, завоевав две бронзы. Из-за навалившихся в последние годы травм минувший год Колодин провёл в Казахстане.

Досье                                                                                                                                                                                                  

Денис Колодин. Защитник

Родился 11 января 1982 года в Камышине Волгоградской области.

Воспитанник камышинской СДЮШОР-2 и волгоградской СДЮСШОР-19 «Олимпия». Первый тренер – Владимир Владимирович Зорков.

Выступал за клубы: «Олимпия» Волгоград (2000–2001), «Уралан» Элиста (2002–2003), «Крылья Советов» Самара (2004–2005), «Динамо» Москва (2005–2011, 2013), «Ростов» (2012), «Волга» Нижний Новгород (2013–2014), «Сокол» Саратов (2015), «Алтай» Семей, Казахстан (2016 – по настоящее время).

Четырежды входил в список 33 лучших футболистов чемпионата России: 2006, 2007, 2008, 2009.

В составе сборной России провёл 23 матча.

Бронзовый призёр чемпионата Европы 2008 года. Заслуженный мастер спорта.

Правила игры Дениса Колодина

Самой большой популярностью в Камышине пользовалась футбольная команда «Текстильщик», на матчи которой ходили все. Ну и во дворе мы целыми днями мяч гоняли: о компьютерах в те времена никто из нас и не слышал.

В футбол поиграли – и на Волгу поплавать, порыбачить. Хотя рыбы почти не было: закинешь удочку – а там только маленькие пескарики.

У кого-то есть талант, чувство мяча, ещё что-то, а у кого-то нет. Если в футбольную секцию придёт этакий дровосек на прямых ногах и скажет, что хочет играть в футбол, его вряд ли возьмут. Сначала надо проявить способности во дворе.

К нам в школу пришел тренер ДЮСШ Владимир Владимирович Зорков и отобрал из класса четырёх человек 82-го года рождения. Тренироваться по субботам и воскресеньям меня было не заставить. Но иногда тренеру это удавалось. А порой я и сам удивлял его – приходил, скажем, с утра, когда тренировались вратари.

Мне было 12 лет, Слуцкий приехал в Камышин. Он попросил нашего тренера дать ему несколько человек. Мы впятером или вшестером поехали играть за «Олимпию». Леонид Викторович давал какие-то установки, но мне тогда дела до этого не было – слушать ещё какие-то указания. Я играл в нападении, чего мне там слушать. Он нас ещё пару раз так вызывал, а потом предложил переехать в волгоградский интернат.

Вообще не знаю, что бы из меня вышло, если бы не футбол. Если бы не попал на нынешний уровень, даже не знаю, чем бы занимался. Осваивать новую профессию – значит идти учиться. А этого не хотелось. Так что, наверное, по второй лиге бегал бы до сих пор.

Слуцкий меня лупил постоянно. Если плохо играю – в перерыве даст мне «леща», и после этого я сразу же забиваю. Мячи мог заставить таскать целый месяц. Он вообще тогда был истеричкой, с детьми-то тяжело работать. Если его вывести из себя, мог серьёзно наорать. Но это было давно и неправда: с годами Леонид Викторович стал намного спокойнее и уравновешеннее. Спасибо ему огромное за всё, он очень многое для меня сделал.

Слуцкий любил смотреть все эти чемпионаты мира и Европы – какого-нибудь 1986 года. Мы смотрели вместе с ним. Эта кассета часа два шла, 500 голов, по три повтора каждого. Люди на пятой минуте уже засыпали. А Леониду Викторовичу-то не нравится, что все засыпают, он показывает, разбирает что-то. Но в тот момент интересно смотреть было больше ему, остальным тогда хотелось просто поспать.

В Камышине я играл и нападающим, и под нападающими. Забивал пачками. На каждом турнире меня признавали лучшим бомбардиром, и всё было хорошо. Но потом отчего-то заболело правое колено. Решили, что мениск, отрезали что-то там, а оно снова заболело. И опять всё расковыряли.

Полгода пропустил. За это время мои сверстники выросли и в прямом смысле слова, и как футболисты. А я как был метр шестьдесят, так и остался. Какой из меня нападающий? Слуцкий говорит: «Всё, ты восстановился, вставай в полузащиту». В средней-то линии габаритные игроки не нужны. Ещё через несколько лет Слуцкий переставил меня на позицию опорного. Говорит, что все растут, уже бреются, а тебе маленькому тяжело будет там бороться.

Поехали на турнир в Питер, и там меня назвали лучшим полузащитником. А потом в «Олимпии» сломались оба центральных защитника, и Слуцкий, который всегда говорил, что я универсал и могу заткнуть любую дыру, определил меня в центр обороны.

И в «Уралан» я отправился по инициативе Слуцкого. Он поехал туда работать с дублем, а я – на просмотр. И Сергей Павлов меня там оставил. Когда он узнал, что я тоже камышинец, сразу решил заключить со мной контракт.

Когда к «Уралану» приезжал «Спартак» или другая хорошая команда, траву не стригли, оставляли величиной по колено. В каких-то городах мячи и сейчас всегда спущенные.

В Элисте играем с «Зенитом», счёт 1:1. И в этот момент получаем право пробить штрафной. И вдруг Малафеев говорит своим: уберите «стенку». А я стою в центре поля рядом с Кержаковым, которого должен держать персонально. И вдруг слышу: «Денис! Иди сюда! Бей!» До ворот метров 30. Я разбегаюсь с того самого места, на котором стоял, – и забиваю. Сам не ожидал! До этого я за «Уралан» штрафные не бил.

Я тогда играл в «Крыльях Советов», как-то раз долго был за рулём, задремал на трассе – но что-то вдруг заставило меня открыть глаза. Смотрю – на меня едет «Волга»! Я потом вышел из машины и, наверное, полчаса приходил в себя.

Надо попадать и забивать. А я в матче с Голландией на Евро пробил сначала выше ворот, затем мимо, а потом так, что вратарь отбил. Да, летят мячи после моих ударов вроде бы хорошо, но какой от этого толк?

Да разве у меня сильный удар? Не сказал бы. Может, до травмы был. Но сейчас уже что-то не летит.

Акинфеев – вот уж у кого действительно сумасшедший удар, с ним, по-моему, никто в мире не сравнится. Если бы Игорь бил по чужим воротам, то перекладины ломал бы! Поэтому, наверное, его к ним близко и не подпускают. Хорошо, что он вратарь, а то пришлось бы по пять ворот за игру менять.

Бывает, снится что-то невероятное – будто играешь где-нибудь в «Реале». Всё у тебя получается, всех обыгрываешь. Думаешь: неужели это я? И просыпаешься.

Как мы обычно оцениваем футболистов? Своих игроков ставим ниже мировых звёзд. А когда встречаешься с этими звёздами на поле, то понимаешь: ничем особенным они не отличаются.

Единственная игра, когда нас откровенно возили, – матч с Испанией на Евро. Вилья и Торрес, наверное, самые сильные форварды, против которых играл. В России лучший нападающий – Вагнер Лав. Ещё, обязательно напишите, – Адамов. Чтобы не расстраивался, что я про него не сказал.

Как Евро-2008 поменял мою жизнь? Да никак. Медаль и майку с автографами игроков сборной повесил на стену и начал дальше играть за «Динамо».

Про заграницу слышал только через агентов. Но «Динамо» сказало «нет», поэтому мне было неинтересно забивать голову – «Фиорентина», «Гамбург» или кто-то там ещё.

Меня Ван Бастен в «Аякс» звал, в «Гамбург» приглашали. Почему не пошёл? Мне в «Динамо» хорошо было. Языка не знал, страшно было. Здесь ты дома, всё неплохо идёт, зачем менять что-то.

Сейчас, конечно, понимаю, что тогда можно было хотя бы задуматься. Но всё устраивало и казалось, что ехать никуда не нужно. Я немного жалею, что не рискнул, но даже если вернуть время назад, всё равно не поехал бы. Потому что надо возвращать время вообще в первый класс, чтобы начать нормально учить английский.

На поле и так устаёшь, а центральному защитнику ещё надо кричать, давать советы. Когда сил много, можно, конечно, и подсказать. Но надо почувствовать, что именно. Если неправильно подскажешь, тебя потом никто слушать не станет.

Раньше я и из Самары, и из Москвы летал к друзьям в Волгоград. Вечер проводил с ними, а в шесть утра улетал. Уставший, не выспавшийся, отправлялся из аэропорта на тренировку. И потом проклинал себя за то, что летал в Волгоград. Ну а настоящий отдых начинался уже после того, как я после тренировки ложился в постель.

Просматривая записи матчей, вижу только плохое. Иногда кажется, что сыграл хорошо, но когда начинаешь смотреть, обнаруживаешь: здесь не туда побежал, а там простоял, хотя надо было сделать рывок. Тренеры об этом не говорят, видимо жалея нас, но я-то свои ошибки вижу.

Постоянно чувствую, что виноват перед командой. Если нам забивают гол – значит, в этом моя вина.

В «Зенит» звали, но я остался в «Динамо». Вот когда ушёл Данни, ушёл Семшов, я тогда тоже мог уйти. Но меня попросили остаться, сказали, что все разбежались, неправильно сейчас уходить. Я остался в «Динамо» и ни о чём не жалею. Может, в «Зените» ещё раньше получил бы свою тяжёлую травму.

Был уверен, что со мной ничего подобного случиться не может. Думал, я «неломающийся» футболист. Оказалось, нет. Одна травма – и сразу надолго.

Я считал себя довольно быстрым, а теперь с каждым годом двигаюсь всё медленнее. Не знаю – то ли я сдал, то ли другие стали быстрее.

Если мечтать о чём-то великом, многим будешь недоволен. Но так как мне ничего особенного не надо, то меня везде всё устраивает.

Провёл год в первой лиге Казахстана, в совершенно новом клубе – перед сезоном две команды объединили в одну. Перед нами поставили задачу выйти в высшую лигу, мы её выполнили. Что будет дальше, пока не знаю.

До фразы про пушку я десять лет играл в клубном футболе, никто даже не замечал мой удар. Но стоило Черданцеву крикнуть, все запомнили: будто единственный матч в моей жизни. Бывает, кто-то на улице узнаёт, идут за спиной шепчутся: «Пушка страшная, пушка страшная». В Казахстане тоже знают, интернет-то есть у людей.

При подготовке материала использованы цитаты из интервью Дениса Колодина газете «Спорт-Экспресс», еженедельнику «Футбол» и телеканалу «Матч ТВ».