Правила игры Динияра Билялетдинова

27 февраля исполняется 32 года Динияру Билялетдинову. Один из ярчайших российских игроков 2000-х, будучи лидером «Локомотива» не побоялся отправиться в английскую Премьер-лигу. Играл заметную роль в сборной России Гуса Хиддинка, вместе с которой завоевал бронзовые медали Евро-2008. И пусть в последнее время из-за неудачного периода в московском «Спартаке» несколько притормозил свою карьеру, полузащитник казанского «Рубина» ещё долго будет востребован на высоком уровне – левши в футболе ценятся всегда.

Досье

Динияр Билялетдинов. Полузащитник

Родился 27 февраля 1985 года в Москве

Воспитанник московской школы «Локомотив».

Выступал за команды «Локомотив» Москва (2004–2009), «Эвертон» Ливерпуль, Англия (2009–2012), «Спартак» Москва (2012–2013, 2014), «Анжи» Махачкала (2014), «Торпедо» Москва (2014–2015), «Рубин» Казань (2015–…).
Чемпион России 2004 г. Обладатель Кубка России 2007 г. Серебряный призёр чемпионата России 2012 г.

Четыре раза входил в список 33 лучших футболистов чемпионата России: 2005–2008

Сыграл за сборную России 46 матчей, забил 6 голов.

Бронзовый призёр чемпионата Европы 2008 г.

Правила игры Динияра Билялетдинова

Несмотря на то, что всё детство я провёл в футбольной атмосфере, успел попробовать себя и в других видах спорта. Начинал с настольного тенниса, кстати, навыки сохранились и по сей день – неплохо играю. Потом была секция по плаванию. Когда учился в школе, выступал за сборную по баскетболу, принимал участие в лыжных соревнованиях. Однако футбол поглотил меня с головой. 

Если занимаешься футболом, то должен и сам получать удовольствие, и дарить эмоции зрителям. Когда этого не происходит и ты всё время в рутинной работе, то быстро закисаешь. В такие моменты надо что-то менять.

Каждый футболист стремится быть нужным, полезным. А если ты ещё в клубе, в котором мечтал играть всю жизнь, это окрыляет.

Не считаю, что переход в «Спартак» – ошибка. Это великий клуб. Каждый мечтает в нём оказаться. Но мне просто не дали шанса реализовать себя, доказать свой уровень. Это было похоже на какую-то насмешку. Понял, что так продолжаться не может. Ошибкой было, что поверил Карпину. Многие меня отговаривали, но я сказал: «Ребята, я неконфликтный человек – разберусь». И сделал свой выбор, к которому не был готов. Всё шло от тренера, его штаба. Такой вот почерк. Условия для работы могут быть шикарные, контракты – высокими. Вот сейчас и стадион появился. Но когда напряжённость в коллективе становится нормой, когда регулярно случаются драки – это, наверное, о чём-то говорит. Моё отношение к Карпину все знают. Может говорить, что угодно, – оно не поменяется. Его отношение ко мне, наверное, такое же. Если человек неприятен, это навсегда. Никаких компромиссов.

Это незабываемые эмоции, если ты выигрываешь у «Челси» или «Манчестер Юнайтед». Но не могу сказать, что Англия в быту мне понравилась так же, как и на поле. Это другой менталитет, культура – не то, к чему я привык. У англичан, показалось, не слишком широк кругозор. Они больше на чём-то одном сфокусированы. Всё в их жизни калькулируется, образованность – специфическая. Иногда хотелось спросить: «Ребята, что вы несёте?» Москва у них в Сибири была, всё лучшее в истории, культуре и вообще в жизни – на Западе. Не понимали, почему я каждый день не спрашиваю: How are you?

Из «Эвертона» меня никто не выгонял, не выставлял на трансфер. У меня состоялся разговор с главным тренером сборной Диком Адвокатом, который сказал: «Тебе надо больше играть». На тот момент за полгода я провёл всего 10 игр, из которых три были кубковые. Дик считал, что этого мало. Я его понял, пошёл к Дэвиду Мойесу и сказал, что буду искать варианты аренды, так как мне нужно готовиться к чемпионату Европы. Мойес отнёсся с пониманием.

С Мойесом был диалог. Он мог поинтересоваться, как дела в семье, посоветовать посмотреть что-нибудь в Ливерпуле. На третий год в «Эвертоне» я мог не выходить на поле в двух матчах подряд, но мне всегда объясняли почему. Я отыграл в кубковом матче с «Челси», мы победили – казалось, заслужил место в составе, но снова мимо. Подходит Мойес: «Слушай, мы сейчас хотим играть в футбол, который строится на длинном пасе. Мы знаем, что это не твой футбол, поэтому сегодня ты играть не сможешь». 

Хиддинк собрал команду единомышленников. Мы даже от тренировок получали удовольствие. При голландце допускалась импровизация. При этом были Аршавин, Павлюченко, Жирков, которые всегда могли придумать что-то. Сейчас таких исполнителей нет.

Гус был нам как батька, мог подойти и спросить, как дела, как семья, пошутить и подбодрить на тренировках. Мы с ним пару раз даже летали вместе из Москвы в Амстердам, где я делал пересадку до Ливерпуля. Мог в полёте рассказать что-то интересное. Нормальный такой мужик. По сути, именно благодаря голландцу я уехал в английскую Премьер-лигу.

Комфортнее всего, конечно, с Юрием Палычем. Сёмин вообще стоит особняком – он дал мне дорогу в жизнь.

Курить-то все пробовали – я не исключение. Плохо стало. После этого к сигаретам не притрагивался... Алкоголь? С этим у нас в семье всегда строго было. Приходилось иногда на праздниках выпить, но чтоб до состояния опьянения доходило – такого не было.

Не могу сказать, что очень дисциплинирован в плане религии, но в Бога верю – в Аллаха. Это своего рода подспорье. Религия может мотивировать. Но, как известно, на бога надейся, а сам не плошай. У профессионального спортсмена должен быть чёткий график, определённое питание, режим. Из-за этого некоторые обряды соблюдать не удаётся. Но в душе я всегда предан вере.

После завершения карьеры попробовал бы себя в околофутбольной деятельности. Пока смутно понимаю, на что хватит сил и нервов. Но в чём-нибудь, где есть связь с футболом, себя испытал бы.

При подготовке материала использованы цитаты из интервью Динияра Билялетдинова изданиям «Спорт-Экспресс», «Советский спорт», Sports.ru и «Московский комсомолец».