Правила игры Игоря Семшова

6 апреля исполняется 39 лет экс-полузащитнику сборной России Игорю Семшову. Уникальный случай, когда воспитанник одного московского клуба стал символом двух других, поиграв при этом ещё и в Петербурге.  Конфликта или противоречия в этом нет –  просто Семшов всегда и везде честно выполнял свою работу. Поэтому и в национальной команде был востребован на протяжении десяти лет у всех тренеров: от Романцева до Адвоката. Спустя два года после завершения карьеры игрока Семшов стал тренером и вошёл в штаб Сергея Кирьякова в тульском «Арсенале».

Досье

Игорь Семшов. Полузащитник

Родился 6 апреля 1978 года в Москве.

Воспитанник московской СДЮШОР ЦСКА. Первый тренер – Сергей Владимирович Агапов.

Выступал за клубы: ЦСКА (1996–1997), «Торпедо» Москва (1998–2005), «Динамо» Москва (2006–2008, 2010–2013), «Зенит» Санкт-Петербург (2009), «Крылья Советов» Самара (2013–2014).

Шесть раз входил в список 33 лучших футболистов чемпионата России: 2002, 2004, 2005, 2007, 2008, 2009.

Член Клуба Григория Федотова: 115 голов, 21 место.

В составе сборной России провёл 57 матчей, забил 3 гола.

Участник чемпионата мира 2002 года, чемпионатов Европы 2004 и 2012 годов, бронзовый призёр Евро-2008.

Заслуженный мастер спорта.

Правила игры Игоря Семшова

Всю свою футбольную жизнь от меня требовалось кому-то что-то доказывать. И прежде всего самому себе. Это подстёгивало.

Открывший меня в ЦСКА Тарханов вынужден был уйти в «Торпедо» и во второй раз протянул руку помощи, позвав к себе. Так я оказался в команде, которой обязан очень многим.  

После перехода в «Динамо» сначала пришлось тяжело – всё-таки сколько лет отдано «Торпедо», столько всего с ним связано. Особенно непросто было привыкнуть к новой обстановке. По старой памяти всё тянуло в Лужники, а ехать-то надо было на «Динамо» или в Новогорск. В первое время даже внутри что-то щемило, будто частичку души потерял. Но постепенно отпустило – время-то лечит.

Я предпочёл «Динамо» прежде всего потому, что очень убедителен и настойчив был в переговорах Сёмин. Юрий Павлович заявил, что хочет создать мощную, стабильную команду, которая боролась бы только за призовые места. В «Локомотиве» он доказал, что делать это умеет.

С «Торпедо» я знавал разные времена. Был и бронзовый сезон, и вполне приличное четвёртое место, которые добывались исключительно за счёт самоотдачи и преданности. Начиная каждый чемпионат, мы делали всё, чтобы превзойти самих себя. Иногда это удавалось. Но в силу определённых обстоятельств выйти на стабильно высокий уровень было сложно. А мне в двадцать восемь очень хотелось бы это попробовать сделать с «Динамо». И торпедовское руководство меня поняло.

Конечно, не очень приятно было: выходишь на поле в восьмидесятитысячных «Лужниках», а зрителей – кот наплакал. Но три тысячи торпедовских фанатов нас поддерживали всегда. А на матчи с лидерами и все семь приходило.

Давно и навсегда вбил себе в голову: результата надо добиваться при любых игровых декорациях. Хотя не скрою, что, когда мы в Кубке УЕФА встречались в гостях с «Вильярреалом» и софийским ЦСКА, которых поддерживали переполненные трибуны, заводило это сильно. Ещё никогда не забуду, как на чемпионате мира в Йокогаме за два часа до матча с хозяевами половина стадиона уже была забита болельщиками.

Все свои проблемы, какими бы серьёзными они ни были, футболист обязан оставлять в раздевалке. Партнёры и игра не должны страдать из-за твоих личных переживаний. Помню, перед какой-то важной игрой мы соседей этажом ниже затопили. А однажды жена все документы в магазине потеряла. Сами понимаете, настроение после этого хуже некуда. Но приезжал на стадион и заставлял себя обо всём, к игре не относящемся, на полтора часа забыть.

Существует неписаный закон – тренер всегда прав. Стараюсь от него не отступать. Мало, конечно, приятного, когда тебе при ребятах достаётся, да ещё, как сам считаешь, не по делу. Но даже при таком варианте в раздевалке выяснять отношения не буду. А вот потом, в спокойной обстановке, к этому моменту обязательно вернусь.

О каждом тренере вспоминаю только хорошее. Тарханов, по сути, открыл мне дверь в большой футбол, позвав из армейского дубля в «Торпедо» и доверив место в составе. Его сменил Валентин Козьмич Иванов, которого я прежде не знал. Азартный, рискованный тренер. Мог под горячую руку на тренировке такого наговорить… Но во время игры за своего футболиста горой стоял, не давал в обиду. Одно слово – душа-человек. Жаль, только полгода довелось с ним поработать.

Виталий Шевченко воспитывал меня, не переставая повторять: «Будь жёстче на поле, Игорь. Становись, наконец, мужиком. Пора, как-никак уже двадцать стукнуло». Нутром понимал, что тренер прав, но по-человечески, конечно, обидно было на лавке просиживать. Мне тогда его помощник, Валерий Петраков, которого Андрей Кобелев очень напоминает, помог – успокаивал, подбадривал, подсказывал. Если бы не его поддержка, не знаю, как бы дальше всё в «Торпедо» сложилось.

Сергей Петренко помог себя лидером почувствовать, дал полную свободу на поле, уверен был в моей игровой интуиции. Хотя ему самому непросто было в команде начинать. Слишком уж много скептиков предсказывали новому тренеру незавидную судьбу в «Торпедо». А он доказал обратное.

Сёмин мне сразу Валентина Козьмича Иванова напомнил – отеческой опекой игроков, откровенностью, ровным, без исключения, отношением ко всем, будь ты игрок основного состава или резервист. Требования всегда предельные. И в тренировках нет деления на звёзд и дублёров.

В «Зените» я получил огромный опыт, скорее даже на будущее. В Петербурге познакомился с инфраструктурой высокого уровня, увидел, как относятся к футболистам. Скажу честно – это вдохновило. В «Зените» у меня никогда не возникало никаких проблем. Бывали случаи, когда у водителей клуба не оказывалось ключей от машины, но они меняли аккумулятор и выходили из положения! Спрашивал, как это возможно, мне отвечали: «Ради игроков готовы на всё!» До сих пор со многими сотрудниками «Зенита» я поддерживаю тёплые отношения.

Наверно, мне надо было сначала уйти из «Динамо», чтобы потом опять вернуться. Контракт с «Зенитом» у меня был заключён на четыре года, теоретически всё было возможно, но случилось всё так, как случилось.

Для меня игра за сборную всегда была огромной честью. По-моему, это мечта, к которой должен стремиться каждый. Иначе ничего серьёзного в футболе не добьёшься.

Из гимна пел только начало, которое помню, и ещё припев. Но не считаю, что это главное для игрока сборной. Гораздо важнее то, что у него в душе и насколько он готов всё отдать для победы. Меня, например, ни одному тренеру в сборной настраивать было не надо.

Романцев не побоялся сразу же взять меня на чемпионат мира в Японию. Перед этим, на турнире LG, я очень удачно сыграл против белорусов в совершенно незнакомой компании с Лактионовым, Соломатиным и Аршавиным. Говорят, Олег Иванович тогда сказал, что я провёл встречу в спартаковском стиле, а это у него обычно считается высшей похвалой.

Разве можно забыть, как меня в матче с Японией на ЧМ-2002 в чужой штрафной руками завалили? А судья Мерк, который рядом стоял, даже глазом не моргнул. Дай он тогда стопроцентный пенальти, глядишь, всё по-другому бы и в том матче, и на чемпионате для нас повернулось.

Помню, как со слезами на глазах уезжал из Японии, так и не залечив травму, мой близкий друг Слава Даев. А как душила обида после проигранного из-за судьи матча с японцами и поражения от не самой сильной сборной Бельгии!

Ещё один хороший матч провёл за сборную дома с Лихтенштейном. Здесь уже обо мне Сёмин добрые слова сказал за большое движение, отдачу. У нас тогда с Лоськовым и Измайловым действительно почти всё в середине получалось. Вообще при Юрии Павловиче я частенько в состав попадал. Честно говоря, и в «Динамо» пошёл из-за того, что чувствовал – Сёмин меня понимает.

У Ярцева было своё видение игры, и место для меня находилось редко. На Евро-2004 я сыграл только в последнем матче с греками. Да и то выйдя на замену.

В 2008 году мы были счастливы, что смогли покинуть турнир одними из последних. Жаль, не дотянули до финала. Кстати, во время четвертьфинальной серии пенальти между Испанией и Италией я болел за итальянцев, поскольку прекрасно понимал, что в противостоянии с ними шансов у нас больше. Но что есть, то есть.

Памятных матчей за сборную было несколько. Это и игра со шведами, и с голландцами, и с англичанами в Лужниках. В памяти остается любая победа. Если же успех достигнут в игре с сильными соперниками, приятно вдвойне.

Никакого конфликта с Сергеем Николаевичем Силкиным у нас не было. Относимся друг к другу с взаимным уважением, просто высказал свою точку зрения по поводу игры, которую на тот момент показывала команда. Считаю, что люди всегда должны говорить правду. Постоянно утверждать, что всё хорошо, неправильно. Я никогда не отказываюсь от своих слов, но прежде чем что-то сказать, тщательно взвешиваю и анализирую. Кому-то моя правда нравится, кому-то нет. Вот и всё.

К сожалению, не хватило всего двух мячей до сотни в чемпионате России. Сам виноват – моменты-то были! Мне подсказывали, что надо бить пенальти, но я решил добиваться своего иным путём. Но ничего страшного! Главное, что я вступил в клуб бомбардиров Григория Федотова, это очень важно для меня. Все свои мячи я забил именно с игры. Мне кажется, для футболиста своего амплуа я забил достаточно.

Предложения из-за рубежа были, причём хорошие с финансовой точки зрения. Но после окончания сезона я пробовал играть в футбол с друзьями и окончательно понял, что выкладываться, как прежде, уже не могу. Подводить же людей, организующих контракт на Ближнем Востоке, не имел права.

Родители, супруга знали, что мог закончить ещё три-четыре года назад. Продержаться дольше помогла комплекция и мотивация, однако в какой-то момент понял, что на одной ноге много не протяну.

Карьера сложилась неплохо, я избежал серьёзных травм. Некоторые вынуждены заканчивать в 31–32 года, я же без сильных потрясений доиграл до тридцати шести. Матчи пропускал в основном из-за дисквалификаций, а не повреждений, так что мне грех жаловаться.

Карьеру оценю на «четыре с плюсом», для полноценного удовлетворения не хватило серьёзного титула. Играли с «Динамо» в финале Кубка России – уступили. От Лиги чемпионов, получается, убегал. Но что поделать – у каждого своя судьба.

У нас в России не умеют тепло провожать футболистов, да и я, по большому счёту, наверно не заслуживаю такой чести. Прощального матча должны удостаиваться футболисты мирового уровня.

Да, профессиональная карьера завершена, однако футбол навсегда останется в моей жизни.

В футболе я реализовался на все сто процентов, выжал из себя максимум. При моём росте мне было сложно тягаться с более фактурными соперниками, я никогда не отличался высокой скоростью – был лишь небольшой стартовый рывок. Зато использовал другие козыри, и если смог стать игроком сборной, то, наверно, чего-то добился.

При подготовке материала использованы цитаты из интервью Игоря Семшова изданиям «Спорт-Экспресс» и «Спорт день за днём».

Фото: Sportbox.ru