Правила игры Андрея Аршавина

29 мая исполняется 36 лет экс-нападающему и капитану сборной России Андрею Аршавину. Долгое время юркий технарь оставался локальной звездой Петербурга, из-за чего, например, не поехал на чемпионат мира 2002 года и Евро-2004. Основным игроком национальной команды стал только при Юрии Сёмине, а лидером и капитаном – при Гусе Хиддинке. Зато в 2008 году о нём узнал весь мир: блестящая игра в победном Кубке УЕФА и на бронзовом Евро привели к шестому месту в голосовании на «Золотой мяч», что не удавалось российским игрокам ни до, ни после. Ярко начавшаяся карьера в лондонском «Арсенале» продлилась не так долго, как хотелось бы, но четыре мяча в ворота «Ливерпуля» в Англии запомнят навсегда. Сейчас Аршавин выступает в казахстанском «Кайрате» и по-прежнему радует красивыми голами.  

Правила игры Андрея Аршавина

Я был в 38-м детском садике, который находился прямо рядом с Домом пионеров. Как-то раз к нам пришёл дядечка с предложением записаться в кружки. Я пошёл в шашки. Мне нравилось играть в шашки, потому что на эти занятия нужно было ходить во время тихого часа. А я никогда не хотел спать и не спал. Мне было, наверное, лет пять или шесть, были районные соревнования, и я тогда уже за свой район сидел на третьей доске. Помню, 8 марта у нас на уроке был турнир среди тех, кто занимался в нашей секции шашек. И я с восемью очками 8 марта выиграл этот турнир. Мне как-то повезло в играх с более сильными ребятами, и в турнирной таблице в графе «Итого» у меня красовалась красная восьмерка. Я эту таблицу потом домой забрал. Было приятно что-то выиграть.

Почти всё детство прошло во дворах-колодцах. Бегали на асфальте, били мяч в стену, играли в «минус 5», в квадрат. На первом этаже жилконтора помещалась, так нас постоянно гоняли. Но мы всё равно возвращались. Где-то до семи-восьми лет я играл во дворах и в казаки-разбойники, и в пятнашки, и по гаражам лазил. Я жил на Васильевском острове, и во дворе-колодце мы и играли в футбол. Потом моё детство было связано с футболом, у меня было мало свободного времени. Я мало гулял во дворе, потому что поздно приезжал домой – я учился на другом конце города. Свободное время проводил, катаясь на велосипеде вокруг дома. Помню, как взрослые между собой говорили, что у меня такое загруженное детство, что это плохо, ведь я ещё ребенок. Но я не чувствовал себя обделённым или слишком занятым. Для меня это было нормальным.

Когда я пошёл в детско-юношескую школу, не было такой профессии – футболист. Поэтому мне кажется, что моё поколение не думало, что будет играть за «Зенит» и зарабатывать этим деньги. А потом статус футболиста изменился. Стали платить первые деньги. Кстати, не в «Зените», а в других командах. Получилось, что поколение оказалось в нужное время в нужном месте. Естественно, что лучшей командой в городе был «Зенит». Из двух лучших футбольных школ города набрали лучших ребят, и я оказался в «Зените».

Мне не повезло – между станциями метро «Лесная» и «Площадь Мужества» случилась авария, и перегон закрыли на несколько лет. Это очень усложнило мне жизнь, какое-то время пришлось пользоваться наземным транспортом. При этом необходимо было успеть на автобус, который ходил чётко по расписанию. Я вставал в 6.45, практически никогда не завтракал, быстро напяливал на себя одежду и шёл в любую погоду, и в пургу, и в снег, чтобы успеть на этот автобус.

Когда я ещё учился в футбольной школе «Смена», мы с ребятами, а нас было человек шесть-восемь, старались делать всё вместе. Денег почти не было, а есть хотелось. Обычно покупали два батона и лимонад «Колокольчик». Наверное, его уже нет. «Барбариска» тоже была вкусной. Бывало, играли в пятнашки в метро. Нередко нашим поведением интересовались милиционеры. Даже вытаскивали нас из вагонов. Но такая жизнь нам нравилась.

Моим вторым тренером был Сергей Гордеев. Мы его называли «42-й», потому что его нога была 42-го размера. Своим тапком он нас по попе чесал. Получали почти всегда по делу. Никто особо не роптал.

Я хорошо запомнил слова Льва Бурчалкина после одного из поражений: «Никого на «Петровском» не волнует, умер ли у вас кто-то, или у вас болит живот, или температура. Вы должны выходить и показывать свой лучший футбол». С ним невозможно не согласиться. Это действительно так: болельщика на стадионе не волнуют проблемы игрока. Он хочет зрелища, а игрок должен это зрелище ему показать.

Я с теплотой вспоминаю то время, когда я играл за «Зенит»-2. Особенно когда к нам из основной команды перевели Сергея Герасимца. И мы втроём – Герасимец, я и Дмитрий Акимов – играли в нападении, и это одно из самых лучших воспоминаний: мы показывали очень хороший футбол. Мне понравилось отношение Сергея Герасимца к этой непростой для него ситуации: его перевели в дубль. Но он повёл себя как достойный человек: он помогал нам, шутил, поддерживал атмосферу и наставлял нас, в том числе и как футболистов.

Накануне первой тренировки в «Зените» я не ночевал дома, а мобильных телефонов тогда не было. Около девяти утра мы пришли к другу, который жил неподалёку от базы. И только там мне сообщили, что звонила моя мама и сказала, что нужно быть на тренировке к 10.30. Формы у меня с собой не было, пришлось ехать на Васильевский остров, где я тогда жил, взять форму и вернуться обратно. Вот таким был мой путь на первую тренировку, из которой я запомнил первое упражнение, так называемую «венгерочку», когда тебе накидывают мяч на голову, на ногу, на колено.

Дебют в «Зените» пришёлся на матч Кубка Интертото в Англии против «Брэдфорд-Сити». Кажется, у нас было всего четыре игрока на замене: голкипер, Вернидуб, я и ещё кто-то. Очевидно было, что если кто-то и выйдет со скамейки запасных, то им буду я. Андрей Кобелев получил травму, и я вышел вместо него. Конечно, было волнение, но я не помню сейчас те эмоции, которые меня обуревали. Зато помню, что было очень тяжело физически. Юрий Андреевич Морозов отправил меня играть слева, чтобы я сильно не мешался. В итоге два гола забил Денис Угаров. Наверное, тогда он отличился больше, чем за всю свою карьеру в «Зените». Победа принесла нам очень положительные эмоции. Тогда виктория в Англии казалась пиком возможностей «Зенита».

Юрий Андреевич Морозов – это футбольный человек. У него было своё видение футбола, он проповедовал определённый стиль игры, под который у него был адаптирован тренировочный процесс. Как показало время, его методы и способы тренировки прогрессивны были и тогда, и, как мне кажется, были бы таковыми и сейчас. Он был сложный человек, потому что его решения иногда были импульсивными и непонятными для окружающих. Только он понимал, зачем и для чего он так поступает.

При Петржеле мы показывали чуть ли не лучший футбол: играли в высокий прессинг, быстро бежали, переходили из обороны в атаку, у нас была очень грамотно выстроенная игра. Да и подбор футболистов соответствовал тому, как мы хотели играть. Если бы Петржела смог сделать «Зенит» в то время чемпионом, он наверняка прописался бы в Петербурге лет на десять.

День рождения Петржелы приближался, мы сидели в раздевалке, и родилась идея: надо подарить подзорную трубу. А то тренер не всегда приходил на тренировки команды, а так он хоть увидит, как мы готовимся к матчам. Не помню, как он отреагировал, но с чувством юмора у Петржелы было всё нормально. На нас это никак не отразилось. Подарок он принял.

Первые полгода золотого сезона мы мучились нещадно. Адвокату купили Домингеса, и тренер под него пытался перестроить тактику на 4-4-2. По моей информации, в начале августа Адвоката собирались убрать. Наши игроки встретились с руководством клуба и почему-то решили: надо дать Дику поработать ещё несколько матчей. После этого я посмотрел на базе на него, в его глаза, и понял: он расслабился. Адвокат пустил всё на самотек. Тогда же он впервые выставил на поле 4-3-3 – без Домингеса. И всё получилось: команда расслабилась, он не лез. Покатилось. И докатилось.

Адвокат был требовательным, в чём-то упрямым. Когда футболист просил тренера объяснить непонятные требования, он никого не слушал, говорил, будем делать так, и всё. Мне нравилась его жёсткость и то, как он выходил из трудных ситуаций. Например, с нами в начале 2007 года или с Текке, когда тот не захотел выходить на поле. Адвокат принимал грамотные решения, держал баланс, где-то наказывал, что-то прощал. Нельзя всем всё разрешать и, наоборот, всё запрещать. К каждому игроку нужно находить свой подход, понимая, какое место он занимает в коллективе. Адвокат в этом настоящий мастер.

Болельщики на стадионе дают кураж. Когда ты чувствуешь, что у тебя есть некое психологическое преимущество, ты начинаешь позволять себе на поле чуть больше, чем обычно, когда ты загнан в определённые рамки или жёсткие установки. Ты позволяешь себе чуть больше импровизировать, и, если это начинает получаться, болельщики это чувствуют и видят на поле. И тогда команда хозяев сметает соперника за счет психологии. Так происходит не только в Петербурге, но и во многих других городах. Я думаю, «Зениту» грех жаловаться на своих болельщиков: они всегда заполняют трибуны на  матчах.

Мне полезно, когда обо мне говорят плохо. Так получается: чем неуютнее себя чувствую, тем лучше играю.

Всегда стараюсь строить с тренером такие отношения, чтобы не быть ни любимчиком, ни антагонистом. Чтобы была какая-то дистанция. Важно донести до тренера, чего я хочу на поле, чтобы он знал: то или иное действие с моей стороны обусловлено не отсутствием понимания его требований, а видением футбола.

Я ещё в 2008-м сказал, что повторить успех – попасть в чётверку лучших команд на Евро или чемпионате мира – в ближайшее время нам вряд ли реально. Это был не прогноз, а честная оценка сил соперников, наших возможностей. Может, тогда подобрался набор хороших игроков, которые, на мой взгляд, успели ещё застать советскую школу. Они и я были в расцвете, плюс тренер сумел раскрепостить. Думаю, без Гуса Хиддинка вряд ли что-то получилось бы. До сих пор помню атмосферу после победы над Англией в «Лужниках», нельзя, конечно, забыть финал Кубка УЕФА, грандиозной была игра с Голландией на Евро-2008.

Матч с Голландией – это, наверное, самые непередаваемые эмоции в моей футбольной жизни. Их я никогда не смогу описать словами, тем более своим косным языком.

Не знаю, насколько мой потенциал богатый. Но если бы у меня было чего-то больше, значит, я бы как-то лучше себя проявил.

Я не хочу ни на что жаловаться. То, что я мог, я показывал, старался. Могу сказать, что я профессионально относился к футболу, «Арсеналу» и так далее на протяжении всего времени выступления в Англии. Ко мне не было с этой стороны никаких претензий. Хотел бы я сыграть лучше? Конечно. Мог ли? Этого никто не знает.

Мне понравилось, что, пока ты не касаешься личного пространства англичанина, ему нет до тебя никакого дела. С другой стороны, когда было нужно, те немногие англичане, которые меня окружали, всегда помогали мне. Вообще, ритм жизни в Англии, в Лондоне, очень размеренный. Люди договариваются о совместном походе в кино, в театр или о встрече на полгода вперед – для меня тогда это был нонсенс.

Вначале в Лондоне всё было для меня в новинку, но к хорошему быстро привыкаешь. Конечно, антураж, медиа, то, как футбол подаётся болельщикам, – это эталон, то, к чему надо стремиться: не только нашей лиге, но и всем. Это касается любых деталей: от стадионов до мест, где берутся интервью.

Арсен Венгер очень интеллигентен для тренера, чётко и прямо выражает свои мысли. Главное его качество, которое я бы отметил, состоит в следующем: когда он видит молодого игрока, не проходящего пока в состав, но понимает, что через пару лет он сделает шаг вперёд, то оставляет его у себя, а футболист потом действительно выстреливает. Однако, на мой взгляд, всё время работать с молодыми очень трудно, не всегда это приносит результат. С опытными футболистами у Венгера при этом возникают трудности.

Я думаю, что я вошёл в историю «Арсенала» покером на «Энфилде». Наверное, даже через 10–20 лет будут говорить: «У нас был русский, который забил четыре „Ливерпулю“». Поверьте мне, футбол в Англии по Sky Sport показывают 24 часа в сутки. Если Уэйн Руни сделает дубль или хет-трик, то его будут три дня показывать. Больше, чем премьер-министра или королеву Англии.

Мне нравится, что «Барселона» всегда играет в атаку, думает в первую очередь о том, как забить. Да и просто нравится красно-синяя форма. Кроме того, импонирует, что каталонцы всегда говорят, что они не испанцы. Это близко моему мировоззрению: нужно чем-то выделиться, хотя, возможно, и не тем, чем надо.

 Да, я играл за «Арсенал» против «Барсы». Да, я забил гол. Он не был особенным. Я больше хотел бы отличиться в футболке каталонского клуба. Но в моей карьере этого не было и не будет уже никогда. Тогда, конечно, сама победа была большим счастьем. Ну а мне хотелось сыграть в этом матче, хотя и забить гол «Барселоне» тоже приятно.

Я бы с удовольствием играл за «Кубань» в РФПЛ. То, что делал этот клуб, развиваясь, мне нравилось. Краснодар – прекрасное место для футбола, там эту игру любят. Но случилось то, что случилось, и мы расстались. В Краснодаре мне очень мешала травма. Я полгода не мог нормально тренироваться, играл не так, как должен и умею. Но «Кубань» и город Краснодар, повторюсь, мне симпатичны. Александр Генрихович Бородюк позвал в «Кайрат». Я недолго раздумывал и согласился приехать к нему.

Мне повезло. Были разные специалисты: Юрий Морозов, Властимил Петржела, Арсен Венгер, Гус Хиддинк, Дик Адвокат. Со всеми интересно. Они профессионалы своего дела. Само отношение именно к футболистам мне нравилось у Дика и Гуса, представителей голландской школы. Они дают очень много свободы. Мне нравится, что ни Гуса, ни Дика не интересовало, что ты делаешь вне команды. В принципе и Петржелу тоже. Мне нравится такой подход: делаем свою профессиональную работу хорошо, а твоя личная жизнь никого не интересует. Главное, чтобы поступки вне футбола не влияли на команду.

Многие мне говорят, что из меня получится хороший тренер. Но мне так не кажется, потому что я несдержанный человек. Понятно, что тренеры бывают разные: и эмоциональные, и спокойные. Но нужно быть психологом и разбираться в своем виде спорта. Тут столько нюансов! Аналитическая работа чего стоит. Сколько футбола тренеры смотрят! Я в жизни, наверное, столько не посмотрю, сколько они перед очередной игрой.

Автографы давно не в моде, все просят сфотографироваться: либо селфи, либо классика. Процесс проходит по стандартной схеме. В Казахстане и Петербурге болельщики узнают меня примерно одинаково.

Если буду играть на чемпионате мира в России, значит, уровень нашей сборной будет слабым. К тому времени должны появиться молодые футболисты, должна пройти смена поколений. 

Моя мотивация – это моё имя. Я не хочу, чтоб пресса и болельщики меня критиковали и ругали. Я хочу показывать хороший футбол.

При подготовке материала использованы цитаты из интервью Андрея Аршавина газете «Спорт-Экспресс», «Радио «Зенит», официальному сайту «Кубани», порталам «Чемпионат», «Спортфакт» ProsportKz.kz и Gazeta.ru, агентствам «Р-Спорт» и Sputnik Казахстан.