Правила игры Олега Шатова

В большой футбол он пришёл из футзала, в молодёжную сборную попал из «Урала», а во взрослую – из «Анжи», но уже четыре года твёрдо ассоциируется только с «Зенитом». Предыдущий сезон у техничного и универсального футболиста не задался в том числе из-за травм, в результате чего Шатов пропустил и Кубок конфедераций. Однако сегодня мало кто сомневается, что возвращение Шатова в сборную способно усилить национальную команду перед домашним чемпионатом мира. 

Правила игры Олега Шатова

Первый раз на занятие меня привёл друг после школы, когда мы ещё учились в первом классе. Как сейчас помню, ещё лежал нерастаявший снег, кое-где на площадке были лужи, стояли хоккейные ворота. Более опытные ребята, которые знали, что надо делать, навязали на ноги пакетики, чтобы не промокнуть. На мне же была только форма, в которой я ходил в школу, и кеды, которые купил отец. Но мне понравилось, и я сказал папе, что хочу заниматься футболом. Позже мой тренер Сергей Юрьевич Овечкин, который был в хороших отношениях с моим отцом, сказал, мол, у Олега получается, ни в коем случае не останавливайтесь. Футбол к тому времени прочно залез в мою душу, сердце – в итоге тренировался по три раза в день, не только со своим, но и старшим возрастом. После школы приходил домой часа в два, быстро делал уроки, а потом до самого вечера играл в футбол.

Раньше футбол в Тагиле был на более высоком уровне – во второй лиге играла команда «Уралец». Сейчас там ничего нет. Нам приходилось сложно, условия, которые были у нас, с теми, что есть в Академии «Зенита», не сравнить. Помню, мы ворота составляли из лавок, на всех один хороший мяч, и мы за неделю занимали очередь, чтобы им потренироваться. Но время хорошее, интересное. Наверное, в тех условиях самое главное было – желание стать футболистом. Если у человека была большая любовь к футболу, то у него в дальнейшем получалось.

Раньше не было разделения: кто-то пошёл в большой футбол, а кто-то в мини-футбол. У нас не было условий, чтобы зимой тренироваться в большом манеже, поэтому мы играли в зале. Я участвовал в разных турнирах, и однажды меня заметили из мини-футбольного клуба «Виз-Синара», позвонили отцу, мне и сказали, что есть возможность переехать в Екатеринбург и играть на профессиональном уровне. Мы подумали с отцом и приняли решение, что надо ехать. Папа сказал: «Если ты любишь футбол, если хочешь, давай рискнём, попробуем». И я принял решение поехать в Екатеринбург.

Летом играл в большой футбол, а зимой в мини. Так продолжалось три года, с 14 до 17 лет, и когда настало время определяться, сделал свой выбор в пользу большого футбола. Я должен был ехать с «Синарой» на сборы, но, выбрав большой футбол, попал в ДЮСШ «Урала», в команду 1990 года. А через сезон Александр Побегалов пригласил меня на сборы с первой командой «Урала». Так и начался мой путь в большом футболе, я уже тогда понял, что отступать некуда, можно погнаться за двумя зайцами, но ни одного не поймать.

В «Урале» меня даже называли «сын президента». Действительно, Григорий Иванов сыграл важную роль в моем развитии. Он мне многое дал как человеку и футболисту, можно сказать, дал дорогу в большой спорт, всегда и везде поддерживал. Были моменты, когда тренер хотел выпустить на поле одного футболиста, а Григорий Викторович говорил – не надо, давай выпустим молодого, дадим ему шанс. Во многих ситуациях он был на моей стороне, за что я ему очень сильно благодарен. По сей день мы созваниваемся с ним, общаемся. Он любит меня по-своему, а я с большим уважением отношусь к этому человеку.

Для меня, 17-летнего парня, сыграть в полуфинале Кубка России было шагом вперёд. Помню, что на пути к полуфиналу мы обыграли «Локомотив» и «Сатурн», тогда лидером команды был Олег Кожанов – очень хороший футболист.

Когда я играл за «Урал» в первой лиге, вообще не следил за Премьер-лигой и еврокубками. Молодой парень – 17–18 лет, в голове не пойми что: тут и школа, и пойти куда-то погулять, и футбол. Так что особенно за футболом не следил: выиграл «Зенит» или, условно говоря, ЦСКА, узнал результат, ну и ладно. Наверное, только после того как перешёл в «Зенит», стал следить, кто как играет, смотреть за конкурентами. А когда выступал в ФНЛ, смотрел только за командами, которые играли в этом турнире.

Из тех предложений, что мы рассматривали, у меня было два – ЦСКА и «Анжи». Я даже съездил на сбор с ЦСКА, а затем вернулся в «Урал», и мы принимали решение вместе с президентом клуба. Уже не помню точно, почему не получилось с ЦСКА. Там нет чьей-то вины, просто они могли быть немного понапористее. Если клуб проявляет заинтересованность в футболисте, то добивается его любой ценой, делает всё, чтобы игрок пришёл в их команду. Так получилось, что особенной заинтересованности во мне как футболисте я не почувствовал. Или, может быть, у меня такой взгляд был.

Принимая решение, мы смотрели, где у меня будут шансы развиваться. Можно было прийти в ЦСКА, а потом сесть на лавку, и тогда я бы прямиком вернулся в «Урал» или отправился в команду, которая борется за выживание. Лучше быть лидером команды ФНЛ, чем бороться за выживание в Премьер-лиге. Поэтому я принял решение перейти в «Анжи». Это был новый проект с новым тренером, но где ещё не было такого сильного состава, как у ЦСКА. Там была новая команда, всё было по-новому, а в ЦСКА уже сформировался коллектив, поставлена игра, тренер всех хорошо знает.

Я принял решение перейти в «Анжи» и со временем не пожалел и понял, что поступил по справедливости по отношению к самому себе. Выбрал тот вариант, который считал для себя нужным и который хотел. Я не стал никого обманывать, честно сказал, что перехожу в «Анжи», вот и всё.

Игроки могут друг с другом поссориться, игрок может быть недоволен тренером или тренер игроком. Но такое есть во всех клубах, ведь в команде собраны 30 футболистов, все люди разные, друг другу с первого раза угодить сложно. У меня уже в «Зените» с Халком в перерыве матча с ЦСКА произошла ссора. Это нормально, это не критическая ситуация, когда игроки иногда могут поговорить на повышенных тонах, потолкаться. Когда проходит определённое время, эмоции стихают, мы просто подходим друг к другу и приносим свои извинения, понимаем, что нам надо двигаться дальше, смотреть вперёд и выигрывать чемпионат.

Небольшое недопонимание есть во всех коллективах, такое бывает: где-то словом зацепились, где-то посмотрели друг на друга как-то, но потом мы снова выходим на футбольное поле и всё, мы партнёры по команде, мы друзья, мы друг за друга бьёмся и в обиду друг друга не дадим.

Кого из игроков ни спросите, я думаю, каждый ответит, что им всё в «Анжи» нравилось. Особенно отличным получился первый год, когда мы ещё играли на старом стадионе. Тогда мы довольно далеко прошли в Лиге Европы, добрались до финала Кубка России, выиграли бронзовые медали чемпионата страны. За два года мы сделали большой шаг вперёд в развитии «Анжи». От жителей Махачкалы, болельщиков, коллектива, который сложился, остались хорошие впечатления. В команде была дружеская атмосфера, так как не было очень серьёзных целей, футболисты были раскрепощены, получали удовольствие от жизни и работы.

Роберто Карлос вообще рубаха-парень. Он с нами общался, мог куда-то позвать ребят, в выходной день выпить по бокалу вина. Ничего плохого в этом нет.

С переходом в «Зенит» всё решилось очень быстро, буквально в течение 2–3 дней. Я готовился к очередному матчу, мы как раз должны были на выезде играть с «Зенитом», и получилось так, что я за два дня до игры подписал контракт с клубом, и уже этот матч смотрел на трибуне в качестве игрока «Зенита».

Честно говоря, даже не думал, что мой дебют за сборную сложится так удачно. Конечно, рассчитывал выйти на поле, но чтобы забить гол... Не знаю, что случилось. Наверное, так сошлись звёзды, и я очень рад.

Футбол в Лиге чемпионов отличается от футбола в чемпионате России. Там другие скорости, другое сопротивление соперника, другая атмосфера на стадионах. К этому надо быть готовым.

Друзей у меня не так много. Смольников хороший, порядочный человек, мне приятно с ним общаться. Наши жёны общаются друг с другом. Живём мы на Крестовском острове, в свободное время иногда можем выбраться все вместе, поужинать или погулять с детьми. Мы знали друг друга ещё до прихода в «Зенит», так получилось, что мы в одно время пришли в команду и сейчас хорошо друг с другом общаемся.

Общаюсь с Федей Смоловым постоянно, поздравляю его с забитыми голами. Говорю ему: «Федь, ты стал так много забивать, что я уже не знаю, что тебе писать». Когда он забивал 2–3–4 гола за сезон, я всегда находил какие-то слова, чтобы его поздравить. Дай бог, чтобы у Феди всё получилось, не знаю, куда он перейдёт, какую выберет команду, как сложится его судьба – пусть он забивает как можно больше не только за клуб, но и за сборную.

Я хотел себе сделать татуировку лет с семнадцати. Пошла такая мода, все делали татушки, и я тоже хотел, но мне нужен был повод. Не для меня, когда набивают имя подруги или какую-нибудь нелепую дату. Татуировка должна быть с каким-то смыслом. Татуировку сделал в честь сына, которого я назвал Лев. Это маленький львёнок, здесь же есть дата рождения сына.

В последнее время я уже не так часто бываю дома. Может быть, это ещё и потому, что родился сын, и родители прилетают к нам намного чаще, каждые две недели. Может быть, из-за того, что я их вижу постоянно, меня не так сильно тянет домой. Хотя когда будет отпуск, я всегда буду летать домой на день-два-три, чтобы повидать своих друзей, погулять по тем местам, где прошла молодость, всегда приятно там побывать.

Главный мой критик – я сам. Я как футболист, независимо от тренера, стараюсь как можно лучше делать свою работу, чтобы играть в основном составе, выходить на поле и приносить пользу команде. Я молодой, мне надо постоянно работать над собой и прогрессировать. Всё в моих руках.

При подготовке материала использованы цитаты из интервью Олега Шатова агентству «Р-Спорт».